День победы.

     Ягуар летел по шоссе. Очень плавно и стремительно. За окном машины менялись пейзажи – речки, поля, деревеньки и леса. Иногда на неровностях дороги машину потряхивало. И тогда в багажнике глухо постукивал груз – сварочный аппарат ВД-306 СЭ и пачки сварочных электродов в жёлтой упаковке, затянутые в термоусадочную плёнку – электроды ОК-46.00 и электроды МР-3С.

     Мы выехали из Питера рано утром, почти ночью: ещё и четырёх часов не было. К семи утра прошли половину пути до цели. Наша цель – подмосковный город Клин. Его самые северо-западные окраины. Сегодня первые числа мая 2012. А под колёсами Ягуара федеральная трасса Е-95, воспетая Константином Кинчевым в одноименной песне. Конечно, федеральная трасса – сказано громко. Сколько лет по ней езжу из Питера в Москву и обратно, а дорога в большей своей части находится в плачевном состоянии. И узковата она для своего масштаба. И ремонтируют её не очень-то регулярно. И не сказать, что хорошо. Последние годы началось на трассе какое-то шевеление – расширяют дорогу и углубляют. Но всё равно процентов 50 из более, чем шести сотен километров, соответствуют дороге районного значения, а уж никак не федеральной трассе.

     Мы едем в машине вдвоём. На заднем сиденье, укрывшись одеялом и свернувшись калачиком, посапывает Наташка. Моя подруга, почти жена. Мы вместе  четыре года. Когда познакомились, ей было двадцать один, а мне на десять лет больше. Мы встретились на совместном корпоративе двух наших фирм, где мы работаем. Фирмы дружат, они являются дилерами в северо-западном регионе России одного и того же производителя сварочных электродов и сварочного оборудования, известной московской фирмы СпецЭлектрод, который уже более семидесяти лет обеспечивает различные предприятия и организации России и стран СНГ высококачественной продукцией – сварочными электродами.

     Сегодня Наташка совершает со мной традиционную майскую поездку в Клин в четвёртый раз. Вообще, в отдельные годы, я приезжаю сюда и  в первых числах декабря. Но если зима снежная и холодная, то не еду. Потому что до места добраться по целине почти невозможно. Потом ругаю себя, что поленился. Кроме меня туда редко  кто приезжает. А он там один. Хотя нет – не один. Их там не меньше двух сотен. И все на маленьком пяточке земли.

      Задумавшись, я не замечаю миганья фар, идущих на встречу машин. На спидометре сто сорок. А в ста метрах впереди вырастает фигура в форме с поднятым вверх жезлом. Рядом с ним радар. Бью по тормозам.

     -Нарушаем, водитель!- говорит полицейский после процедуры представления и беглого просмотра документов – хотя на такой машине медленно не поедешь. Откройте багажник.

Жёлтые пачки сварочных электродов произвели на сотрудника самое неизгладимое впечатление. Оказалось, что именно их он искал у себя в райцентре последние две недели. Чувствуя свою вину, я, конечно, был щедр и преподнес ему в подарок целую пачку электродов ОК-46.00, четвёрку. Сотрудник немного погоревал, что у меня с собой не было сварочных электродов ОЗС-12, которыми он варил в прошлом году под дождём гараж у тестя. Но был всё равно очень доволен и  отпустил нас с миром. Сел в машину. Наташка, заворочалась и открыла глаза. Думала, что уже приехали. Попросила воды.

     И вот мы опять летим по Е-95 к городу Клин. Мы едем к моему прадеду Михаилу, которого я вообще никогда в жизни не знал. И видел только на двух маленьких фотографиях из военного билета, которые моя бабушка увеличила до размера портрета. Эти фотографии висят в её квартире на стене. Все говорят, что мы с прадедом очень похожи.

     Он погиб в декабре 1941 года на подступах к городу Клин. Похоронен в братской могиле на окраине города. Когда его убили, ему было всего тридцать девять. Сегодня мне, его правнуку, чуть меньше – тридцать пять.

     У него была тяжёлая судьба, которая отражает тогдашнюю жизнь всего народа России. Он был лесник и кузнец. Говорят, что с помощью молота и горня, мог делать просто чудеса. Мог сварить сломавшуюся борону, плуг.

      Тогда ещё не было современных сварочных электродов. Ковал ограды, скобы, гвозди.

Прадед был из казаков. В гражданскую войну не воевал - маленький был. В тридцать третьем году семью репрессировали. Мол, не должно быть в хозяйстве три коровы и две лошади. Три года прадед был на севере в ссылке. А когда вернулся, нашёл разоренное семейное гнездо – жена умерла во время голода. Умер и младший сын. Двух дочерей, среди которых была и моя бабушка, поднимали старики по линии умершей жены. Скотину всю забрали в ближайший колхоз. От огорода отрезали две трети, которые и заросли сорняками. И прадед снова работал, не покладая рук – ковал, варил, пахал. Иначе было не выжить. За два года до войны женился во второй раз. У него родилась во втором браке дочь – моя двоюродная бабушка. Она сегодня уже пожилая женщина – ей за семьдесят. Она, как и я, живёт в Питере.

( часть1 - часть2 - часть3 - часть4)